И мы не удержали. И не удержались. Очередь на Riva Opera загнулась кончиком в XXI век, как вдруг на смену ей явилась Riva Opera Super с такими интерьерными подробностями, что предельная для флайбриджных лодок скорость в 34 узла, супертехническая начинка, несравненные обводы остались невоспетыми. «Будь я владельцем, я бы не вылезал из джакузи», — воскликнул один восторженный почитатель. Другой расписывал волокнистое пальмовое дерево и отлакированные до оттенков горького шоколада прожилки итальянского ореха, а также роскошную, темную, сочную кожу журнального столика. Мауро Микелли усмехался еще шире. Ведь это декорации, которые так легко сменить. И действительно, российский покупатель (страницы журналов обошел апокриф о человеке, осмотревшем множество лодок и с облегчением опустившемся на белый округлый диван Opera — «от этого и будем плясать») итальянской ореховой экзотике предпочел собственную ностальгию — карельскую березу.
И, может быть, ностальгия, сладостная боль по невозвратному, но так мучительно памятному и есть Opera. Сколько не обновляй, упорный почитатель увидит не новое, а свое, родное, давно желанное.
Riva 85 Opera Super. Премьера Каннского бот-шоу — 2006. Не дав опомниться от «только что» появившейся модели, великий дирижер аранжировал ее на новый лад. Флайбридж раскрылся, вбирая в себя еще больше солнца («то был бутон, а это — зрелая роза», перешли на цветочные сравнения итальянцы). Каким-то образом в и без того почти прозрачной стене появился еще один огромный иллюминатор — и еще один поток солнечного света хлынул на жилую палубу, которую еще труднее стало описывать: вот «мастер», с той самой ванной-джакузи, откуда не выманишь владельца, вот VIP — кто начнет осмотр с него, может не догадаться о существовании «мастера», вот две гостевые с двумя койками… нет, одна гостевая, а на месте другой мы устроим кабинет, а вместо ее санузла — тренажерную… ни одной гостевой, два «люкса» делят между собой весь «этаж». Вроде бы почти не изменилась центральная палуба. Надменный овальный стол с восьмью парадными стульями, аристократически отрешенный от мира салон… Но никто не заметил, что они не изменились. Все снова увидели их в первый раз. И вновь кинулись описывать так, словно только такая расстановка мебели, только такие материалы и возможны на Riva Opera Super. Удивительные оптические иллюзии.
Riva надменно предупреждала заказчиков о своей негибкости. Возможности планировки ограничены «понятиями разумности». И сочетания дерева, кожи и ткани исчерпаемы (не более ста пятидесяти вариантов — уточнял Мауро). Имя Мауро, кстати, означает «черный», и оттенков черного, по словам Мауро, гораздо больше ста пятидесяти. Он мечтает использовать их все, но отнюдь не все сразу. Потому что для каждой модели есть очень немногие правильные акценты, и он их нашел — чтобы зазвучала Суперопера.
Ни знатоку, ни любителю, ни даже владельцу не исчерпать до конца тех открытий, которые вложены не только в модель — в индивидуальную лодку. Только великий дирижер держит в памяти их все.
А мы закроем глаза и наслаждаемся. Riva 80 Opera, Riva 85 Opera, Riva Opera Super…
