С критиками сосуществовать непросто. С другой стороны, преломление сквозь придирчивый и пусть даже предвзятый взгляд критика позволяет лучше оценить творение мастера. Скажем, понять, чем герои нашего рассказа отличаются от машин limited edition. На них записываются загодя, они оседают в гараже султана Брунея. В чем разница?
Когда бывший дизайнер британской фирмы Aston Martin Хенрик Фискер открывал в Калифорнии мастерскую штучных автомобилей, он вспомнил старинное понятие coachbuilding. На заре автомобилизации покупатели самодвижущихся экипажей заказывали индивидуальные кузова. Этот момент считается черным днем в истории автомобиля.
Проблема в том, что эволюция развивается только тем путем, которым развивается. Даже самый исключительный современный продукт обязан отвечать требованиям, предъявляемым к массовым машинам, — быть безопасным вписываться в нормы шумности и токсичности. Вот почему Хенрику Фикеру пришлось возрождать коучбилдинг на основе двух серийных спортивных моделей — BMW 650Ci и Mercedes-Benz SL55 AMG. Чем, спрашивается, его работа отличается от обычного тюнинга?
Обычно тюнинговые мастерские не навязывают клиентам новый образ автомобиля, а лишь предлагают собственную трактовку внешности, придуманной в стенах заводской дизайн-студии. Мистер Фискер изменяет до неузнаваемости внешность автомобилей. Как правило, лучшие мастера тюнинга форсируют моторы и настраивают шасси под спортивную езду, а мистер Фискер считает достаточными заложенные в автомобиле возможности. Его клиент вряд ли станет жечь резину по пустым ночным магистралям или соревноваться, у кого выхлоп громче. Впрочем, будет желание, и двигатель Fisker Tramonto можно оборудовать нагнетателем Kleemann, и тогда машина будет разгоняться до сотни за 3,6 секунды. Обойдется это в дополнительные 43 тыс. дол.
Цена — интересный момент в исследовании любого нового явления. Хенрик Фискер предлагает клиенту самому приобрести автомобиль (видимо, чтобы не связываться с процедурой регистрации). Американцу Mercedes-Benz SL55 AMG обойдется в 125 775 дол. Перевоплощение в Fisker Tramonto встанет в 128 тыс. дол. Плюс мощностной пакет. Итого: 296 775 дол. Насколько подобные комбинации властны над сознанием среднестатистического янки, можно судить по другому примеру. Когда была озвучена цена на первый российский one-off-автомобиль Russo-Baltique Impression, один американский владелец интернет-ресурса старательно перевел 50 млн. рублей в доллары. Получил 1 824 406,44 дол.
Ключ интереса к таким автомобилям следует искать в области психологии восприятия. Желание обладать собственным маленьким мифом просыпается порой в людях с сугубо прагматическим мировоззрением, таких как Питер Каликов, некоронованный король Нью-Йорка, хозяин всех коммуникаций Большого Яблока. Он известен как крупнейший коллекционер Ferrari Восточного побережья. Специально для него итальянская кузовостроительная мастерская Pininfarina переработала серийную Ferrari 612 Scaglietti. Идея как раз и заключалась в том, чтобы на неискушенный взгляд машина выглядела обычной Scaglietti. Однако каждой своей деталью машина отличается от серийной: воздухозаборники в крыльях и капоте больше, крыша — из стекла, другие решетка радиатора и эмблемы. От оригинального кузова сохранена лишь крышка багажника. Дверные пороги украшают накладки с гравировкой: Разработано Питером Каликовым совместно с Pininfarina. Почетно? Не то слово!
Ferrari — наиболее желанный объект автомобильного one-off. Султан Брунея однажды заказал у Pininfarina сразу пару концепт-каров Ferrari Myphos. И для туринской кузовной мастерской, известной историческими связями с Ferrari, подобные заказы становятся весомой статьей дохода.
Вслед за заказом мистера Каликова Pininfarina исполнила прихоть американского коллекционера Джеймса Гликенхауса, захотевшего переделать Ferrari Enzo в уникум, стилизованный под гоночную машину 60-х годов — Ferrari 330 P4. Проект, названный Ferrari P4-5, потребовал переделки свыше 200 деталей. В таких мощных машинах проработка поверхности кузова особенно важна, поскольку неправильная аэродинамика может привести к тому, что машину на полном ходу сдует с дороги. Важно обеспечить правильное поступление воздуха к двигателю и тормозам. Востребованы оказались талант дизайнера, уменье кузовщика и часы доводочных работ в аэродинамической трубе.
Выполнение эксклюзивных заказов пополняет бюджет и миланского кузовного ателье Zagato, и в этом случае тоже не обходится без Ferrari. За машинами с буковкой Z в индексе охотятся коллекционеры. Кстати, и у Pininfarina, и у Zagato главные дизайнеры — японцы, что в немалой степени способствует пристальному вниманию к этим компаниям со стороны автомобилистов из Страны восходящего солнца. Несколько лет назад они охотно раскупали штучные версии Aston Martin DB7 Zagato. Первоначально таких машин предполагалось сделать 75, но серию расширили до 99 штук. Больше было нельзя. Как правило, клиентура крайне ревностно относится к объемам выпуска — элитного продукта не должно быть много! Случалось, что в ответ на увеличение числа машин разрывались уже заключенные контракты и коллекционеры подавали в суд на производителя. Пример с Aston Martin Zagato позволяет судить о том, сколько может стоить такая машина — фигурировала цена порядка 230 тыс. дол. По российским меркам совсем немного. Однако все относительно. Японский коллекционер Йосюки Хаяси сначала приобрел серийный Ferrari 575 M (около 200 тыс. дол.), чтобы поручить Zagato переделать его в исключительную машину.
То, что в итоге получилось, широкая публика увидела лишь однажды, на прошедшем в апреле 2006 года конкурсе элегантных автомобилей Вилла д'Эсте. Сам коллекционер наблюдал за происходящим инкогнито, перепоручив представление машины миланскому ателье.
Дизайн автомобиля явно движим мотивами 50-х годов, периода расцвета штучного кузовного покроя и итальянских кузовщиков. Прежде образ новой машины создавался интуитивно. Жестянщики в буквальном смысле обтягивали агрегаты своего будущего творения листами металла. Это был подлинный one-off, нередко даже без полноценных чертежей. С внедрением компьютерного дизайна и проектирования такое невозможно. Да и необходимости нет. Образ машины создается на мониторе компьютера, привязывается к существующим серийным агрегатам, проходит проверку на гармонию бликов и правильность сопряжения поверхностей, после чего вся документация поступает в кузовной цех. Самое парадоксальное, что при этом срок рождения скульптуры на колесах остался таким же, как и в далекие 50-е годы! У шеф-стилиста Норихико Харада на создание формы Ferrari 575 GTZ ушло целых шесть месяцев — вдвое больше, чем потребовалось для воплощения задуманного в металл!
Признаем, никогда прежде человечество не уделяло столько внимания вещи. Часы, перьевые ручки, одежда, яхты превращаются в символы благосостояния, о них слагают легенды. Штучные творения кузовщиков формируют фундамент мифологии, не дающей угаснуть интересу к автомобилю как к явлению особому, а не просто очередному товару среди 600 миллионов ему подобных, колесящих по планете.
